В прошлом номере газеты «Грань» вышло начало интервью с руководителем скаутского отряда «Молодость» Ириной Арон. Сегодня мы публикуем продолжение материала. Из беседы с Ириной вы узнаете: как подготовить ребенка к тому, чтобы он не потерялся в лесу или в городе, как прокачать у детей эмпатию и сострадание, а также почему не все становятся скаутами.

- Знаю, что кроме походов вы занимаетесь и различными социальными проектами: сажаете деревья, собираете мусор и навещаете детей с особенностями развития. Расскажите, пожалуйста, об этом подробнее.
- До карантина у нас были очень плодотворные три года: мы с ребятами принимали участие в волонтерских акциях по раздельному сбору мусора и даже сняли ролик об этом и отправили его на конкурс экологических проектов – для ребят это было супер-весело. Что касается социальных проектов, я в какой-то момент стала волонтером нескольких фондов и ребят за собой повела. Но опять же с волонтерской историей, когда мы ездили в хосписы или в Поленово и общались там с детьми с особенностями развития, начиналось все с того, хотят ли дети туда поехать. Это важно, потому что у ребенка редко спрашивают его мнение. Я стараюсь выстраивать доверительные отношения с детьми. Если ты хочешь, ты едешь, но ты должен понимать, зачем. Поэтому каждый, кто едет, понимает, что не получит за это конфету и вообще ничего, но он едет зачем-то и сразу отсекаются те, кто не привык к таким вещам. У многих ребят, которые в первый раз соглашаются на какую-то социальную активность, сначала вопрос в глазах. А потом появляется воодушевление, и мы каждый раз разбираем, подводим итоги поездки. Например, мы съездили в Паллиативный центр в Москве, ничего особенного не сделали: привезли фрукты и прошлись по палатам, где лежат больные люди. Я им объяснила, что это за люди. На обратном пути в электричке мы обсуждали, кто что почувствовал, кто за чем ездил и поедет ли еще. Вот что я называю патриотизмом, мне кажется важным, когда у ребенка есть осознанность, он понимает, что есть умирающие люди. Естественно, с родителями такие акции обговариваются и только если родители разрешают, дети едут. После таких поездок ребята узнают, что есть дети-инвалиды. Например, при поездке в Поленово у нас была программа «Удивительные родители» с фондом «Я есть». Там были дети с ДЦП и синдромом Дауна, и ребята увидели, что есть другие дети, над которыми нельзя смеяться и показывать на них пальцем, а наоборот - с ним можно общаться, они такие же веселые и классные, с ними можно стрелять из лука и вместе делать поделки. На Новый год у нас была социальная акция вместе с фондом «Старость в радость»: мы писали письма в дома престарелых, посылали открытки и поздравляли пожилых людей с праздником.
Это очень полезно, потому что все эти качества потом откликаются в бытовых делах. Например, сейчас я вижу, что за три года ребята выросли на целую голову по отношению друг к другу и по отношению к делу, которое им поручаешь. Я не могу сказать, что мы сильно преуспели в спортивном туризме, мы сейчас не участвуем в тур-слетах и серьезных соревнованиях. Но я знаю, что мы другую сторону у ребят прокачали.
- Когда новичку можно прийти к вам в отряд? Только осенью?
- Условная смена поколений случается в отряде каждые два года. Согласно статистике, если ребенок приходит к нам не осенью, а в середине года, ему сложнее прижиться. Стараемся брать новичков в одно время, чтобы им было удобнее привыкать друг к другу. Когда новичок приходит вместе с оравой других ребят, им легче учиться вместе. Конечно, все зависит от ребенка, кто-то вливается в коллектив сразу, конкретных правил по этому поводу нет. Однако заставлять детей ходить к нам не надо. У меня были случаи, когда мне приводили 15-летних мальчиков и говорили: «Научи его жизни». Так не бывает. Ребенок должен сам захотеть. Понятно, что в первый раз приводят всех за ручку, но иногда ребенка приводят через силу и планируют так постоянно водить. Допустим, он сильно устает в школе или ему сейчас это неинтересно, он хочет заниматься футболом, а ему предлагают скаутинг. Я против этой политики. Пусть он сам сначала походит к нам, и, если ему сейчас некомфортно, нет проблем. У нас были такие ребята, которые ходили, потом пропадали и никто их не заставлял, они сами возвращались. Получается толк только тогда, когда детям самим хочется. Только в этом случае они сразу находят мотивацию быстрее сделать уроки для того, чтобы в выходные спокойно сходить в поход. Ребята сами придумывают, как договориться с родителями и замотивировать их на региональную поездку.
- Сколько нужно денег на такие поездки?
- Стоимость обычно зависит от того, куда мы едем. Если это в Раменском, то деньги нужны только на еду и совсем минимум. В другой регион мы не берем новичков. Для того, чтобы ребенок со мной куда-то поехал, я должна познакомиться с ним и с его родителями. Мы вместе должны сначала по Раменскому району походить в пешие походы, чтобы я понимала, насколько он выносливый. Что касается дальних походов, то основные затраты – это билеты на транспорт и, если надо жить на какой-то туристической базе, то нужны деньги на проживание и на еду. Обычно получается недорого, потому что у нас нет никаких наценок.
- Каким еще навыкам вы обучаете скаутов в последнее время?
- Ребята очень соскучились по нормальным походам, и мы сейчас составляем план работы на ближайшие полгода в этом направлении. Ходим в лес за плотиной по 10-15 км в день, тренируем выносливость или еще какой-то навык, вроде приготовления пищи или ориентирования на местности. Одно время ребята учились правильно делать укрытия. Сейчас особенно стараемся развивать у детей навыки, которые могут пригодиться в жизни. В последний год я сотрудничаю с организацией «ЛизаАлерт», которая занимается поиском людей, и сама несколько раз участвовала в поисках, так что мы с ребятами сильно акцентируемся сейчас на том, что должен сделать ребенок, если он потерялся в лесу, пойдя с мамой за грибами. В первую очередь мы учимся прокачивать такой навык: «Я выхожу в лес, и я готов к тому, что могу потеряться». Это значит, что скаут готов продержаться до того момента, пока его не найдут: обогреть себя, разжечь костер. То есть ребенок понимает, что выходить в лес надо уже с комплектом вещей на такой случай. С собой надо иметь зажигалку, спички, фонарик, пауэр-банк для телефона и минимальный запас воды и еды. Можно учить детей ориентироваться по компасу, но, когда он потеряется в лесу без компаса, ему это не особо поможет. Поэтому правильнее учить ребенка выходить в лес подготовленным.
- Есть ли какие-то планы на ближайший год, не связанные с походами?
- Если хватит энергии, то мы проведем Большую Георгиевскую игру, как проводили в 2018 году. Эта игра посвящена дню Георгия Победоносца, который отмечают все военные и разведчики 6 мая. Она проводится по всей России. Заключается игра в ориентировании по городу, с загадками и различными испытаниями на знание местности. Сейчас такие игры больше похожи на квесты. Мы проводили такую игру на знание Раменского и истории города вокруг Борисоглебского озера и в центре. Участвовали 250 человек. Организовали это старшие скауты: около 50 человек взяли выходной в день игры и до этого мы два месяца ее готовили, встречаясь после работы и покупая реквизит на собственные средства. Это было показательным моментом сплоченности скаутов: я просто кинула клич своим старшим, и они пришли на помощь на чистом энтузиазме. Этим скаутинг и отличатся от любого другого кружка. Когда дети приходят в поход, они видят не только сверстников и «вредного» руководителя в моем лице, а еще кучу старших, которые почему-то продолжают ходить. Ребята смотрят на старших скаутов и берут с них пример.
- Если бы вы были «вредным» руководителем, вам вряд ли бы дали лесное имя Ромашка. Расскажите, как скаут получает имя?
- Скаутинг – это большая игра. В какой-то момент люди стали обращать внимание на то, что молодежь, которая есть вокруг, ничем не занята и среди ее кумиров только военные. В 1900 году дисциплина была только у военных: они попадали в армию и там все было четко с распорядком. В какой-то момент военному разведчику сказали: «А напиши-ка книгу для детей, адаптировав в ней все то, что ты делал для солдат». Что же он делал? Разделял солдат на маленькие группы и назначал им лидера, учил их выживать на войне. Таким образом все взрослые регалии были переведены в детские. Лорд Роберт Стефенсон Смит Баден-Пауэлл взял за основу книги про Маугли и все, что может завлечь детей, мотивировать их на участие в этом, добавил игровые элементы. Неспроста появилась и форма скаутов: она уравнивала бедных и богатых. При зарождении скаутинга в России с 1909 года единая форма автоматически ставила всех на один уровень и было неважно, кто умный, кто богатый и так далее, если никто не умеет разжигать костер. Таким образом форма стала первым элементом игры, который дисциплинирует детей. Разделение на патрули внесло соревновательный момент: ребята стремились большего достичь в скаутинге. Третий элемент – это рост над собой. Выполняя какое-то задание, ребенок получает нашивку. Он лучше всех стреляет, он прошел различные испытания, или побывал в каком-то лагере и получил определенный разряд. Сейчас у нас тоже есть эта система нашивок на форму. Скауты также проходят курсы и испытания и получают нашивки. Одни из нашивок говорят о том, из какого скаут региона или города, а другие – о достижениях. Каждая нашивка для чего-то служит. Мы ходим в детской форме на взрослые мероприятия, но понимаем, что для ребенка каждая нашивка – это супер-важно. Кроме формы и галстука у нас есть лесные имена – это очередной этап, который дети проходят после посвящения в скауты. В этот момент ребенок дает торжественное обещание. Понятно, что не каждый человек может стать скаутом. Кто-то побудет год и уйдет, кто-то остается вредным, каким и был и не захочет работать в коллективе. А кто-то в итоге понимает, что скаутинг для него – семья. И он в эту семью готов вступить и отвечать за нее, готов ходить и помогать, и гордо носить звание скаута, готов думать об организации похода, и сам в него собраться без помощи родителей. У нас такой же девиз, как у пионеров «Будь готов!», потому что изначально данный девиз и был взят из скаутинга. Таким образом, все, что мы делаем – это история о том, что ребенок должен быть подготовлен к разного рода событиям, что бы не происходило. Потерялся в лесу, встретил ребенка-инвалида, увидел, что кому-то стало плохо, просто пошел в лес в правильной обуви. Так вот, после того, как ребенок дает торжественное обещание, совет старших скаутов выбирает ему имя, которое олицетворяет его характер. Имя обычно дается на вырост. Вот Александр Николаевич Иванов, директор Раменского информационного агентства, например, имеет лесное имя Шмель. Значит в нем есть какие-то жужжащие черты. У меня – Ромашка. У кого-то Вереск, Кречет, Радуга, Белка и тому подобное.
- Через какое время новичка посвящают в скауты?
- Посвящение в скауты происходит у всех по-разному, кто-то готов через полгода, кто-то через два. В какой-то момент все старшие скауты определяют: «Он – готов». Это происходит на уровне сдачи испытаний и интуитивно, при оценке уровня его вовлеченности. Поскольку это элемент игры, очень важно не затянуть с посвящением и не прогадать. Все по-разному растут, кто-то тянется медленно и для него рост уже в том, что он стал разговаривать, но пока плохо разжигает костер. У нас есть мальчик, который три года ходил с нами в походы молча, и я даже не понимала, нравится ему или нет. Только сейчас начал со мной разговаривать, аргументировать и для него это уже свершение.

Страничка скаутского отряда «Молодость» в социальных сетях: https://vk.com/rsomolodost
Беседовала Августина Матвиенко
Фото из личного архива Ирины Арон